Молитва матери чуйкова

Молитва маршала Чуйкова и его мамы Елизаветы

В Серебряных Прудах, под Тулой,
Жила обычная семья,
Иван с женой Елизаветой,
Их дочки, их же сыновья.

Средь всех детей, один Василий,
Их пятый сын, восьмой с детей,
Взял у родных благословений,
Молитву матери своей.

И с той молитвой он до гроба,
Прошел свой долгий жизни путь,
Средь войн прошла его дорога,
И маршал понял жизни суть.

Слова молитвы все простые,
И в слоге слышно старый быт,
В них слышал нотки он родные,
Молитвой мамы был прикрыт.

Его бомбили с самолетов,
А он к стене прижался сам,
И вот не слышно уж полетов,
Нет стен вокруг, но нет и ран.

И так с молитвой до Берлина,
Прошел он сталинградский ад,
А мать все Господа молила,
Живым вернулся чтоб назад.

А вместе с ним и братья тоже,
Всего их восемь сыновей,
Кто старше,кто-то помоложе,
На радость матери своей.

Ее молитва их спасала,
От пуль и ран уберегла,
В молитве к Богу так взывала,
Детей всех к вере привела.

Она же старостою храма,
Была в поселке у себя,
И в дни гонений, их же мама,
Дошла до Сталина скорбя.

Никто не знает разговора,
Но храм стоит до сей поры,
Ее молитва, ее вера,
Могла тушить в душе костры.

Тиха, скромна и молчалива,
Сказала слово — ТОМУ БЫТЬ!
Как кремень духом, терпелива,
Всем нам бы в вере так же жить.

Молитва:
«О, могущий!
Ночь в день превратить,а землю в цветник.
Мне все трудное легким содей. И помоги мне!»

Елизавета Карякина, мать В. И. Чуйкова

Гениальные Матери Планеты
Елизавета Федоровна Карякина (1865–1958),
мать маршала В. И. Чуйкова

Елизавета Фёдоровна, в девичестве Карякина, мать маршала В. И. Чуйкова, родилась и прожила всю свою жизнь (93 года) в поселке Серебряные Пруды в Тульской области. В браке с Иваном Ионовичем Чуйковым она родила и воспитала 12 детей: восьмерых мальчиков и четырех девочек.

Сын маршала В. И. Чуйкова Александр Васильевич так рассказывает о своих деде и бабушке: «Он — вспыльчивый, чистый порох, в гневе доходил до неистовства, но также быстро остывал, успокаивался и зла никогда не помнил. При этом славился огромной физической силой — первый в селе кулачный боец на реке Осётр». «Елизавета Фёдоровна, — свидетельствует внук, — та другая. Тоже работала от зари до зари. Но характер спокойный и при этом — как кремень. Никогда голоса не повышала, а вымолвит слово — кончен разговор. От своего не отступит. Бывало, схлестнётся с мужем, тот со второго слова в крик, а она говорит ровно, в глаза глядит — не сторонится. Ионыч орёт так, что посуда лопается, а у неё на лице ни одна жилка не дрогнет и голос до шёпота падает: «Я сказала — всё!». И смирялся Иван Ионович. Руку на жену поднять никогда даже не помышлял — при его-то буйном нраве. Уступал, зная, что жена зря не скажет».

Многие годы Елизавета Фёдоровна была старостой храма, возглавляла приходской совет церкви Святителя Николая в посёлке Серебряные Пруды. Богоборцы сначала закрыли храм, а потом хотели его взорвать, но Елизавета Фёдоровна, по рассказам её знаменитого сына и его старшей сестры, отправилась в Москву. Шёл 1937 год. Каким чудом она попала в Кремль, в кабинет М. И. Калинина, неизвестно, но в результате этой встречи храм не разрушили. Более того, он вновь стал действующим. В народе ходили слухи, что мать В. И. Чуйкова попала на прием к самому Сталину.

Всего Елизавета Фёдоровна ездила в Москву три раза, третий раз в сопровождении сотрудника НКВД. В 1943 году мать В. И. Чуйкова была приглашена на собор церковных иерархов, где был избран новый патриарх. Там же, из рук патриарха в присутствии И. В. Сталина она получила орден Русской Православной церкви.

Василий Иванович Чуйков, пятый сын и восьмой ребенок в семье, унаследовал от матери такие черты, как твердость, решительность и уверенность в себе. Все это помогло ему быстро продвинуться по военной службе: в 19 лет на Гражданской войне он уже командовал полком, а в 39 лет стал командующим армией. Его армия героически обороняла Сталинград и штурмовала Берлин. За воинскую доблесть и выдающиеся заслуги перед Родиной Чуйков стал маршалом и главнокомандующим Сухопутными войсками СССР.

Перед уходом на фронт мать благословляла каждого из своих сыновей. Все они обладали воинствующим задиристым (в отца) характером. Все братья Чуйковы сражались на передовой и все восемь вернулись домой без тяжелых ранений, живыми и здоровыми, — вот это чудо!

Перед уходом на фронт материнское благословение получил и Василий Иванович Чуйков. Как-то после войны все дети собрались в родительском доме. Мужчины за столом вспоминали фронтовые будни. Как это бывает — с небольшой бравадой друг перед другом — как выходили из переделок, как гнали немцев, как потуже затягивали армейские ремни. Елизавета Фёдоровна слушала-слушала, а потом спокойно сказала: «Сынки, это я вас всех у Бога вымолила! Поэтому вы все целы и невредимы. » За столом воцарилась тишина. После гробового молчания сын Василий, который в Сталинграде находился в 300 метрах от передовой, стал рассказывать, что его, как заговоренного, не брала ни пуля, ни осколок. Три немецких штурмовика бомбили дом, в котором находился командарм. Сбросили весь свой боезапас на незащищенное здание, целились именно в Чуйкова, так как знали, где он находится: сработал радиоперехват. Все успели выскочить на улицу — кто куда. Чуйков остался стоять у стены со сжатыми кулаками; ему бежать было бесполезно. Пятнадцать минут продолжалась бомбежка. Когда она закончилась, командарм живой и невредимый оглянулся, — а стены нет. Сын маршала вспоминал этот рассказ отца: «Хотел крестное знамение сделать, сложить пальцами, но не смог разжать, так кулаком и перекрестился. С тех пор он крестился кулаком».

После смерти маршала его сын перебирал вещи отца, раскрыл партийный билет, где лежал небольшой клочок бумаги с молитвой. Эту охранную молитву как благословение на победу надиктовала неграмотная мать В. И. Чуйкова перед его уходом на фронт: «О, могущий! Ночь в день превратить, а землю в цветник. Мне всё трудное лёгким содей. И помоги мне!» Внук Елизаветы Фёдоровны показывал эту бумажку священникам. Они сказали, что это молитва не каноническая. Из этого следует, что не столько важны каноны и ритуалы, как сама вера человека. И нет более чудодейственной и охранной силы, чем любовь и молитва Матери.

В газете «Правда» от 7 декабря 1944 года были опубликованы «Сводки Информбюро, сообщения из действующей армии… Списки награжденных боевыми наградами». И тут же рядом полоса со списком о награждении многодетных матерей орденом «Материнской славы» и медалью «Материнство». В этих двух списках не было фамилии Чуйковых, они были в других. Однако самым важным является то, как оценивало правительство и И. В. Сталин материнский подвиг, фактически приравняв его к воинскому. Боевые награды за подвиги на фронте и награды за материнство публиковались одинаково на первых полосах газет.

Великий русский писатель Федор Абрамов, выступая перед читателями, сказал: «Мы, пережившие войну, знаем, что второй фронт, который стал решающим вкладом в победу, на самом деле открыли не иноземцы, а женщины. И не только потому, что заменили мужей у станков, на пашне, – главное, потому, что корень сумели сберечь – ребятишек».

Мы уверены, что Сталин хорошо знал о матери маршала Чуйкова Елизавете Фёдоровне и именно поэтому из множества предложенных на конкурс вариантов памятников Сталинградской битвы вождь выбрал проект Евгения Вучетича — скульптуру «Родина-Мать зовет!» Как известно, маршал Чуйков был главным военным консультантом при возведении памятника-ансамбля «Героям Сталинградской битвы на Мамаевом кургане». Известно также, что скульптор придал фигуре воина-богатыря черты Чуйкова, руководившего обороной Сталинграда. Но никому не известно, что простая русская крестьянка Елизавета Фёдоровна Чуйкова стала собирательным образом и символом русской Матери бессмертных героев, олицетворением Матери-России в СССР.

Родители маршала прожили вместе 75 лет, и умерли в один год с разницей в три месяца. Елизавете Фёдоровне было 93 года.

В 2004 году Международный астрофизический союз одобрил предложение ученых назвать «Чуйковия» астероид диаметром 10 километров в честь Матери прославленного военачальника. «Есть высшая справедливость в том, что осияет нас невидимый свет звезды, названной в честь Матери-героини и Матери героя», — считает ее внук Александр Чуйков.

Елизавета Карякина, мать В. И. Чуйкова

Елизавета Федоровна Карякина (1865–1958),
мать маршала В. И. Чуйкова

Елизавета Фёдоровна, в девичестве Карякина, мать маршала В. И. Чуйкова, родилась и прожила всю свою жизнь (93 года) в поселке Серебряные Пруды в Тульской области. В браке с Иваном Ионовичем Чуйковым она родила и воспитала 12 детей: восьмерых мальчиков и четырех девочек.

Сын маршала В. И. Чуйкова Александр Васильевич так рассказывает о своих деде и бабушке: «Он — вспыльчивый, чистый порох, в гневе доходил до неистовства, но также быстро остывал, успокаивался и зла никогда не помнил. При этом славился огромной физической силой — первый в селе кулачный боец на реке Осётр». «Елизавета Фёдоровна, — свидетельствует внук, — та другая. Тоже работала от зари до зари. Но характер спокойный и при этом — как кремень. Никогда голоса не повышала, а вымолвит слово — кончен разговор. От своего не отступит. Бывало, схлестнётся с мужем, тот со второго слова в крик, а она говорит ровно, в глаза глядит — не сторонится. Ионыч орёт так, что посуда лопается, а у неё на лице ни одна жилка не дрогнет и голос до шёпота падает: «Я сказала — всё!». И смирялся Иван Ионович. Руку на жену поднять никогда даже не помышлял — при его-то буйном нраве. Уступал, зная, что жена зря не скажет».

Многие годы Елизавета Фёдоровна была старостой храма, возглавляла приходской совет церкви Святителя Николая в посёлке Серебряные Пруды. Богоборцы сначала закрыли храм, а потом хотели его взорвать, но Елизавета Фёдоровна, по рассказам её знаменитого сына и его старшей сестры, отправилась в Москву. Шёл 1937 год. Каким чудом она попала в Кремль, в кабинет М. И. Калинина, неизвестно, но в результате этой встречи храм не разрушили. Более того, он вновь стал действующим. В народе ходили слухи, что мать В. И. Чуйкова попала на прием к самому Сталину.

Всего Елизавета Фёдоровна ездила в Москву три раза, третий раз в сопровождении сотрудника НКВД. В 1943 году мать В. И. Чуйкова была приглашена на собор церковных иерархов, где был избран новый патриарх. Там же, из рук патриарха в присутствии И. В. Сталина она получила орден Русской Православной церкви.

Василий Иванович Чуйков, пятый сын и восьмой ребенок в семье, унаследовал от матери такие черты, как твердость, решительность и уверенность в себе. Все это помогло ему быстро продвинуться по военной службе: в 19 лет на Гражданской войне он уже командовал полком, а в 39 лет стал командующим армией. Его армия героически обороняла Сталинград и штурмовала Берлин. За воинскую доблесть и выдающиеся заслуги перед Родиной Чуйков стал маршалом и главнокомандующим Сухопутными войсками СССР.

Перед уходом на фронт мать благословляла каждого из своих сыновей. Все они обладали воинствующим задиристым (в отца) характером. Все братья Чуйковы сражались на передовой и все восемь вернулись домой без тяжелых ранений, живыми и здоровыми, — вот это чудо!

Перед уходом на фронт материнское благословение получил и Василий Иванович Чуйков. Как-то после войны все дети собрались в родительском доме. Мужчины за столом вспоминали фронтовые будни. Как это бывает — с небольшой бравадой друг перед другом — как выходили из переделок, как гнали немцев, как потуже затягивали армейские ремни. Елизавета Фёдоровна слушала-слушала, а потом спокойно сказала: «Сынки, это я вас всех у Бога вымолила! Поэтому вы все целы и невредимы. » За столом воцарилась тишина. После гробового молчания сын Василий, который в Сталинграде находился в 300 метрах от передовой, стал рассказывать, что его, как заговоренного, не брала ни пуля, ни осколок. Три немецких штурмовика бомбили дом, в котором находился командарм. Сбросили весь свой боезапас на незащищенное здание, целились именно в Чуйкова, так как знали, где он находится: сработал радиоперехват. Все успели выскочить на улицу — кто куда. Чуйков остался стоять у стены со сжатыми кулаками; ему бежать было бесполезно. Пятнадцать минут продолжалась бомбежка. Когда она закончилась, командарм живой и невредимый оглянулся, — а стены нет. Сын маршала вспоминал этот рассказ отца: «Хотел крестное знамение сделать, сложить пальцами, но не смог разжать, так кулаком и перекрестился. С тех пор он крестился кулаком».

После смерти маршала его сын перебирал вещи отца, раскрыл партийный билет, где лежал небольшой клочок бумаги с молитвой. Эту охранную молитву как благословение на победу надиктовала неграмотная мать В. И. Чуйкова перед его уходом на фронт: «О, могущий! Ночь в день превратить, а землю в цветник. Мне всё трудное лёгким содей. И помоги мне!» Внук Елизаветы Фёдоровны показывал эту бумажку священникам. Они сказали, что это молитва не каноническая. Из этого следует, что не столько важны каноны и ритуалы, как сама вера человека. И нет более чудодейственной и охранной силы, чем любовь и молитва Матери.

В газете «Правда» от 7 декабря 1944 года были опубликованы «Сводки Информбюро, сообщения из действующей армии… Списки награжденных боевыми наградами». И тут же рядом полоса со списком о награждении многодетных матерей орденом «Материнской славы» и медалью «Материнство». В этих двух списках не было фамилии Чуйковых, они были в других. Однако самым важным является то, как оценивало правительство и И. В. Сталин материнский подвиг, фактически приравняв его к воинскому. Боевые награды за подвиги на фронте и награды за материнство публиковались одинаково на первых полосах газет.

Великий русский писатель Федор Абрамов, выступая перед читателями, сказал: «Мы, пережившие войну, знаем, что второй фронт, который стал решающим вкладом в победу, на самом деле открыли не иноземцы, а женщины. И не только потому, что заменили мужей у станков, на пашне, – главное, потому, что корень сумели сберечь – ребятишек».

Мы уверены, что Сталин хорошо знал о матери маршала Чуйкова Елизавете Фёдоровне и именно поэтому из множества предложенных на конкурс вариантов памятников Сталинградской битвы вождь выбрал проект Евгения Вучетича — скульптуру «Родина-Мать зовет!» Как известно, маршал Чуйков был главным военным консультантом при возведении памятника-ансамбля «Героям Сталинградской битвы на Мамаевом кургане». Известно также, что скульптор придал фигуре воина-богатыря черты Чуйкова, руководившего обороной Сталинграда. Но никому не известно, что простая русская крестьянка Елизавета Фёдоровна Чуйкова стала собирательным образом и символом русской Матери бессмертных героев, олицетворением Матери-России в СССР.

Родители маршала прожили вместе 75 лет, и умерли в один год с разницей в три месяца. Елизавете Фёдоровне было 93 года.

В 2004 году Международный астрофизический союз одобрил предложение ученых назвать «Чуйковия» астероид диаметром 10 километров в честь Матери прославленного военачальника. «Есть высшая справедливость в том, что осияет нас невидимый свет звезды, названной в честь Матери-героини и Матери героя», — считает ее внук Александр Чуйков.

Вера в Бога маршала Чуйкова

«Тов. ЧУЙКОВ всесторонне развитый и культурный генерал. Под его командованием армия прошла славный боевой путь от Сталинграда до Берлина, она одержала ряд серьёзных побед на р. Северный Донец, по освобождению Запорожья, в боях по форсированию рек Южный Буг, Висла, Одер и вышла к Эльбе. /. / В боях проявляет исключительные храбрость и отвагу. В тяжелые периоды боя всегда находился на самых ответственных участках боевых действий войск армии. Настойчив, дисциплинирован, инициативен, энергичен, требователен к себе и подчиненным, смелый и храбрый, по характеру твердый, вспыльчивый. Заботу о подчиненных проявляет. Среди личного состава пользуется заслуженным авторитетом и уважением. Партии ЛЕНИНА — СТАЛИНА и Социалистической Родине предан.» (Аттестация от 28.07.1945 года. Википедия)

Где же можно отыскать в боевом генерале место для веры в Бога? Особенно в свете последнего предложения из аттестации? В партию большевиков будущий маршал вступил еще в далеком 1919 году. Карьерный рост доказывает доверие власти к бывшему ученику церковно-приходской школы. Все-таки, в далеком детстве что-то близкое к церкви у него имелось. Вряд ли те ранние семена веры смогли прорасти в душе юного Василька. Грянули грозные годы и унесли житейские штормы московского паренька сначала в кронштадтские юнги, потом и в вожди Красной Армии. В 19 лет стать командиром полка — не каждому дано!

До Великой Отечественной Василий Иванович многого достиг. За плечами остались и военная академия и курсы шпионов. Если бы не жестокое поражение в Финской войне, то и вовсе не было бы никаких пятнышек на репутации будущего защитника Сталинграда. Описывать жесточайшие бои на Волге нет смысла, поскольку происходящее там навеки вписано золотыми буквами в историю Великой Отечественной Войны. Мне кажется, сама попытка описания будет выглядеть как сомнение в совершенном подвиге.

После войны карьера генерал-полковника Чуйкова тоже шла в гору. Он не только стал маршалом и командующим сухопутными войсками СССР, но также был и членом ЦК КПСС последние 20 лет жизни. Мы уже умолчим о множестве иных громких титулов!

Две звезды Героя, 9 орденов Ленина и еще множество наград. Это даже не считая, что ему по праву должна была принадлежать еще одна, за. Сталинград. Не дали. Ничего, Василий Иванович и без Звезды на груди общепризнанный герой города на Волге. Прошло уже 30 лет, как маршал навеки прилег к своим бойцам на Мамаев курган, а цветы на его могиле почти всегда свежие. Видно и в самом деле авторитет его заслуженный.

Откуда же могла взяться вера в Бога в прославленном полководце и, к тому же, советском до мозга костей, да так обильно обласканным властью? Разгадка имеется, но без дополнительных свидетельств, основываясь сугубо на письменных воспоминаниях, понять истоки веры военачальника совсем невозможно. В своих мемуарах, Василий Иванович коснулся одного случая, происшедшего с ним на Украине:

«Не успел я переодеться, как услышал нарастающий гул самолетов, затем разрывы бомб. Они сотрясали здание, из окон вылетали стекла. Вышел на улицу и прислонился к стене. Прятаться, собственно говоря, было некуда. Кругом открытая местность — ни кустика, ни канавки. /. / Немецкие самолеты один за другим заходили на бомбежку. /. / Пришлось терпеливо ждать, когда немецкие летчики освободятся от своего смертоносного груза. Без потерь не обошлось. Война есть война. » («От Сталинграда до Берлина», Часть II «В боях за Украину», глава «Запорожье, Никополь, Одесса»).

Не все можно было написать во времена СССР. Абсолютная правда, если она противоречила официальному курсу, не допускалась в печать. Чуйков тоже кое о чем промолчал, описывая ситуацию с бомбежкой. Мы бы никогда и не узнали о чем скромно умолчал маршал, если бы он не рассказал сыну Александру.

Когда налетели самолеты, то животный ужас сковал командующего от непрерывных разрывов. Здесь нет ничего позорного — вполне нормальная реакция любого человека. Более того, мне рассказывала одна бабушка, как она попала под бомбежку «Юнкерсов» в Восточной Пруссии. Баба Зоя помнила как начали падать бомбы и как после ее доставали из под печи. В вот саму бомбежку она не помнит. Стоять среди разрывов — это же каким надо быть храбрецом! Когда самолеты улетели, за его спиной стена полностью избавилась от штукатурки. Кучно работали осколки! А на нем ни царапины!

Первой реакций было желание перекреститься. Надо думать, выпускник церковно-приходской школы знал, как надо складывать персты для крестного знамения, но не смог. Пальцы были словно парализованными и тогда он перекрестился. кулаком, как мог. Страшно было и в Сталинграде, но именно здесь, около командного пункта в Шолохове, что в Никопольском районе, генерал ощутил внутреннюю необходимость хоть как-то отблагодарить Бога. После этого случая, у него всегда была привычка перед самыми ответственными операциями креститься. кулаком.

После смерти отца сын Александр нашел в его партбилете. молитву, написанную рукой маршала. Вряд ли Василий Иванович мог ее сам сочинить. Здесь нельзя не упомянуть о роли его матери, глубоко верующей православной крестьянки. Скорее всего Елизавета Федоровна надиктовала, а уже Васенька записал. Она хотя и была безграмотной, но искренне любила Бога даже в те времена, когда это было опасным занятием. Василий Иванович не выбросил родительскую молитву, не в сейфе хранил, не затерялась мамина молитовка среди множества бумажек, а хранилась в месте, которое он не мог потерять.

Самым впечатляющим фактом в семье Чуйковых является одно обстоятельство, которое трудно назвать совпадением. На случайность оно тоже не тянет. У Василия Ивановича было 7 братьев и 4 сестры — обычная крестьянская семья того времени. Интересно иное: все 8 братьев обладали воинственным характером и за чужими спинами никогда не прятались. Обратите внимание: все 8 братьев уходят на войну и все 8 (!) возвращаются без тяжелых ранений (!) живыми и здоровыми.

Как-то в советское время я видел документальный фильм, где показывали сгорбленную старуху и нахваливали ее как могли:

— Бабушка отдала 7 сыновей для Родины и все 7 погибли смертью храбрых! Какая мужественная женщина!

Тогда во мне зародилось две мысли. Первая состояла в том, насколько же кровава война, если даже ни одному из семерых не удалось остаться. Вторая же мыслишка отдавала крамолой:

— Как же Родина могла забрать всех семерых?! Неужели нельзя было ей хоть бы парочку оставить? Неужто, недостаточно было забрать из одной семьи пятерых? В крайнем случае, шестерых?!

Как бы там ни было, но все Чуйковы могли после войны собираться за одним столом и рассказывать о боевом прошлом. Вот так однажды собрались бравы ребятушки, общались, галдели, хвалились друг перед другом, а мама сидела себе тихонько, да потом и промолвила:

— Вымолила я вас всех у Бога!

Не раздалось ни единого возражения за столом. Воцарилась гробовая тишина. Восемь братьев из восьми сидело за столом после самой страшной в истории человечества войны. Вот уж чудо, так чудо! Такое по достоинству может оценить только тот, кто прошел весь этот кромешный ад войны.

Весьма символично выглядит вера Чуйкова, крестящегося кулаком. С точки зрения строгой обрядовости — абсолютно неправильно, неканонично, еретично. Можно и дальше придумывать сколько угодно классификации несоответствий, если хочется покритиковать. С другой стороны, можно всю жизнь правильно креститься, а истинной и живой веры в Бога так и не иметь. Просто по привычке. как все. так надо.

Такова психология человека, что когда ему комфортно, нет особых проблем — нет и надобности верить в Бога. К тому же, у нас так много дел, что просто некогда верить в подобную чушь. И все же бывают случаи, когда мы точно знаем: был в моей жизни перст Божий, иначе бы все закончилось плачевно. У кого-то уже было соприкосновение с Господом, а у кого-то оно еще впереди. Мы можем сейчас говорить много умных слов на тему: «Почему нет Бога и не может быть», но когда настанет момент, рациональные доводы уступят место реальному присутствию Бога.

Как мы поступим, когда все-таки Бог встретится с нами? Не знаю. Кто-то через пару дней спишет избавление на случайность, кто-то постарается забыть, дабы не выглядеть чудаком и не испортить репутацию, снискав славу богомольного. А кто-то непременно пойдет в церковь и может даже посвятит дальнейшую жизнь Христу. В случае с Чуйковым видно главное: дело не в правильности ритуалов, а в самом отношении сердца. Все-таки Бог сохранил его для выполнения его наивысшего призвания, состоящего в защите Родины в лихую годину. Кому-то свыше дано стать священником или пастором, а у кому-то государственным деятелем, врачом, военным, учителем, но все нужен в сердце Бог.

Сегодня в живых осталось очень мало ветеран Великой Отечественной войны и с каждым годом их становится все меньше. С уверенностью можно сказать: до XXI века их Бог сохранил, но никто не вечен. Прожив долгую жизнь, совершив немало славных дел, стоит подумать и о достойном конце. Если маршал не считал зазорным для себя верить в Бога, то может и бывшим солдатам, сержантам и офицерам тоже стоит взять с него пример? Это ничего, что знаете вы о Боге очень мало. Даже крупица веры в Христа способна изменить судьбу. Тут-то многого и не требуется:

— Господь, Иисус Христос! Спасибо тебе, что дал мне дожить до глубокой старости! За что, что мог я увидеть своих внуков и даже правнуков! Я очень мало знаю о Тебе, но прошу простить все мои грехи, совершенные вольно или невольно. Иисус, стань моим Господом и Спасителем и прими меня в Твое Царство!

Чем можно рисковать 90-100-летнему ветерану, произнося молитву? Пуль не боялись, на доты шли и через минные поля переползали, протопав половину Европы, а помолиться боязно? Не поверю. Карьеру загубить уже не загубишь. Что люди подумают? А какая разница, если в любой момент можно перейти в иной мир?! Много было потрачено сил и времени для земных дел, так может стоит хотя бы сейчас уделить чуток и для приготовления к вечности?

«Генерал Штурм». Солдатская молитва Маршала Чуйкова

«К вечеру 12 сентября мы подъехали к переправе в Красной Слободе. На моторный паром погружен танк Т-34, готовят к погрузке второй танк. Мою машину не пускают. Пришлось предъявить документы командующего 62-й армией.
Мне представился заместитель командира танкового корпуса по технической части.

Я попросил его обрисовать обстановку в его части.
— Вчера к вечеру, — доложил он, — в корпусе было около сорока танков, из них только половина на ходу, остальные подбиты, но используются в качестве неподвижных огневых точек.
Наш паром огибает с севера песчаную косу острова Голодный и направляется к центральной пристани. Изредка на воде рвутся снаряды. Огонь не прицельный. Не опасно. Приближаемся к берегу. Издали видно, как при подходе нашего парома пристань заполняется народом. Из щелей, воронок и укрытий выносят раненых, появляются люди с узлами и чемоданами. Все они до подхода парома спасались от огня в щелях, ямах, воронках от бомб.

На закопченных лицах засохшие полосы грязи — слезы смешались с пылью. Дети, измученные жаждой и голодом, тянутся ручонками к воде. Сердце сжимается, к горлу подступает комок горечи».
Конечно, крестьянский сын, Чуйков хорошо знал цену Победы. И, возможно, только крестьянский сын мог выполнить приказ – удержать Город, битва за который ежедневно перемалывала роты, батальоны, полки. Вот он пишет о трагическом сентябре 1942-го: «В обстановке тех дней можно было бы сказать «время — кровь»; ведь за упущенное время придется расплачиваться кровью наших людей». Армию он принял когда ее части в городе оказались отрезанными от основных сил фронта, а немцы уже вышли к Волге. Это 62-й пришлось драться за каждый дом Сталинграда. «Дом Павлова» — это тоже 62-я армия…

Читаем сегодня о командарме Чуйкове и о его понимании воевать любой ценой: «Армия, под командованием В. И. Чуйкова, прославилась героической шестимесячной обороной Сталинграда в уличных боях в полностью разрушенном городе, сражаясь на изолированных плацдармах, на берегу широкой Волги.
В Сталинграде В. И. Чуйков вводит тактику ближнего боя. Наши и немецкие траншеи располагаются на расстоянии броска гранаты. Это затрудняет работу авиации и артиллерии противника, те попросту боятся попасть по своим. Несмотря на то, что превосходство Паулюса в живой силе очевидно, советские войска постоянно контратакуют, причём преимущественно ночью. Это даёт возможность отбивать оставленные днём позиции. Для Красной армии бои в Сталинграде были первыми серьёзными боями в городе. С именем В. И. Чуйкова связывают и появление специальных штурмовых групп. Они первыми внезапно врывались в дома, а для перемещений использовали подземные коммуникации. Немцы не понимали, когда и, главное, откуда ждать контрудара».
Его любили солдаты. Чуйкову верили. Его наставлениям следовали: «Врывайся в дом вдвоем с гранатой. Граната впереди, ты за ней, так проходи весь дом». Еще со Сталинграда Чуйкова звали: генерал Штурм!

Он действительно был на своем месте. На это место Чуйкова привели не только чутье и опыт вышестоящего начальства. Скажем «политкорректно»: будущего героя Сталинграда хранила сама судьба. Солдатская судьба! «Во время вылета 23 июля 1942 года жизненный путь Чуйкова чуть не оборвался раньше времени. В районе населенного пункта Суровикино У-2 был атакован немецким самолетом. На У-2 не было установлено никакого вооружения, и летчику пришлось приложить все свое умение, чтобы уклонится от вражеских атак. В конце концов, маневры подошли к концу у самой земли. У-2 просто столкнулся с землей и развалился. По счастливой случайности, и пилот, и Чуйков отделались лишь ушибами, а немецкий летчик, скорее всего, решил, что дело сделано, и улетел».

Из воспоминаний сына Маршала Чуйкова, Александра Васильевича: «Он рассказывал: «Я стоял со сжатым кулаком, и было желание перекреститься. А я чувствую, что я пальцы разжать не могу, не могу их сложить для крестного знамения, их судорогой свело. И перекрестился кулаком». Вплоть до Победы он кулаком так и крестился». Однажды, после смерти Маршала, сын разбирал его документы. В партбилете обнаружил записку, написанную рукой отца: «О, могущий! Ночь в день превратить, а землю в цветник. Мне все трудное легким содей и помоги мне». Солдатская молитва генерала по прозванию Штурм…

После Сталинграда 62-я армия станет 8-й гвардейской. Сам командарм за оборону Города будет представлен к званию Героя Советского Союза. В последний момент представление изменят. Звёзды Героя придут к нему позже – в 44-м и 45-м. За Сталинград же Чуйков получит орден Суворова I степени.
До конца войны он останется командармом своей армии, «сталинградской». Под его началом 8 гвардейская освободит советские Украину и Белоруссию, очистит от фашизма Польшу. В 1945-м штурмом возьмет Берлин. На командном пункте генерал-полковника Чуйкова 2 мая 1945 года начальник Берлинского гарнизона генерал Вейдлинг подпишет капитуляцию немецких войск и сдастся в плен – с остатками гарнизона.

В июле 1981-го бывший командующий 62-й армией, бывший Главком Сухопутных войск СССР, бывший руководитель Гражданской обороны СССР, персональный пенсионер союзного значения Маршал Советского Союза Чуйков напишет в ЦК КПСС: «…Чувствуя приближение конца жизни, я в полном сознании обращаюсь с просьбой: после моей смерти прах похороните на Мамаевом кургане в Сталинграде, где был организован мной 12 сентября 1942 года мой командный пункт… С того места слышится рёв волжских вод, залпы орудий и боль сталинградских руин, там захоронены тысячи бойцов, которыми я командовал».
Его не станет через несколько месяцев, 18 марта 1982 года. Чуйкова похоронят на Мамаевом Кургане – рядом с павшими бойцами и командирами Сталинградской 62-й армии. Проститься с Василием Ивановичем придет весь великий Город…

Молитва командира

Кстати о полководцах. Известно, что основной удар в Сталинградской битве приняла на себя 62-я армия под командованием Василия Ивановича Чуйкова. Все ли знают, что после кончины маршала в его партийном билете нашли молитву, написанную на клочке бумаги его собственной рукой: «О могущий ночь в день превратить, а землю — в цветник. Мне всё трудное лёгким содей. И помоги мне».

Такую молитву мы не найдём ни в одном из молитвословов. Это слова, обращенные к Богу, вышли из сердца самого Василия Ивановича. Когда они родились? Сын прославленного маршала известный скульптор Александр Чуйков считал, что — в начале 1942-го года, когда его отец, оказавшись под Тулой, неподалёку от родных Серебряных Прудов, формировал армию для отправки в район Сталинграда. Тогда он несколько раз навещал родной дом. Перед отъездом на фронт получил от своей матери Елизаветы Фёдоровны благословение и нательный крест.

Мать Василия Ивановича вместе со своим мужем Иваном Ионовичем, скромным и отзывчивым человеком, воспитала 12 детей. В 30-е годы Елизавета Фёдоровна была старостой храма. Эта церковь к 1940 году осталась единственной в Серебряных Прудах, все остальные были взорваны или закрыты. Власти планировали взорвать и этот храм, но Елизавета Фёдоровна его спасла. Она два раз ходила пешком в Москву, добилась встречи с всесоюзным старостой Калининым. Храм оставили. В Великую Отечественную войну на фронте воевали восемь её сыновей. И ни один не был убит, искалечен, репрессирован. Когда после войны все дети собирались в родительском доме, она говорила: «Сынки, это я вас у Бога вымолила!».

14-16 сентября — самые тяжёлые дни для Сталинграда. В районе Мамаева кургана наступали пять дивизий, из них две — танковые. Василий Чуйков понимал, что они чудом держатся. В любой момент их могут сбросить в Волгу. После нескольких дней боёв он написал прощальное письмо маме. Не думал, что выживет. Родного брата Фёдора Ивановича, который воевал вместе с ним, он отправил на восточный берег. Сам всё время находился на западном. Сказал: «Федя, у нас сейчас критический момент. Ты сам понимаешь, что мы эту ночь можем просто не продержаться. Я хочу, чтобы хоть кто-то из нас остался в живых.

Если армию разобьют, я в плен не пойду. Буду сражаться до последнего, живым они меня не возьмут.

Если армию разобьют, вот это моё прощальное письмо передашь жене. Если мы продержимся, утром возвращайся на правый берег, письмо мне вернёшь».

Армия выдержала ночной штурм.

Фёдор Иванович вернулся, письмо отдал брат)’. Он его уничтожил. Так мы и не знаем, что было в том прощальном послании Чуйкова. Он об этом никогда не рассказывал.

Владимир Филиппович Смык

Народная газета «Дари Добро», № 3 (9) июнь 2014 года

С молитвой в партбилете и сердцем в Сталинграде. Путь маршала Чуйкова

Автор: Елена Косова

Когда маршал Чуйков в конце 50-х писал книгу о Сталинграде, которую он назвал «Начало пути», его преследовали кошмары. Солдаты и офицеры, посланные маршалом на смерть в дни обороны города, являлись ему во сне. Пройдет 30 лет, и дважды Герой Советского Союза завещает похоронить себя вместе с ними в одной братской могиле на Мамаевом кургане. В день похорон маршала текст его завещания с заголовком «Конец пути» напечатают почти все немецкие газеты.

«Конец пути»

Текст завещания уже сильно изменившимся почерком 82-летний маршал Василий Иванович Чуйков составлял на оборотной стороне фронтовой фотографии, на книге «Начало пути», на клочках бумаги, которые были под рукой. Предчувствуя конец пути, он вызовет к себе сына Александра и скажет: «Ты мой единственный сын. Я хочу, чтобы ты знал одним из первых, — я послал письмо в ЦК КПСС с просьбой, чтобы мой прах хоронили не в Кремлевской стене, не на Новодевичьем кладбище, а на Мамаевом кургане в братской могиле. Я хочу лежать со своими солдатами».

«…Чувствуя приближение конца жизни, я в полном сознании обращаюсь с просьбой: после моей смерти прах похороните на Мамаевом кургане в Сталинграде, где был организован мной 12 сентября 1942 года мой командный пункт.

… С того места слышится рев волжских вод, залпы орудий и боль сталинградских руин, там захоронены тысячи бойцов, которыми я командовал…» (27 июля 1981 года, В. Чуйков).

Он умер 18 марта в1982-м. Согласно завещанию маршала его тело из Москвы для захоронения было перевезено в Волгоград. В день похорон с Волги тянуло ледяным ветром.

«Жители города, ветераны прощались с ним в Доме офицеров. Когда тело маршала везли на Мамаев курган, на тротуарах и площадях стояли люди без головных уборов. Для нашего города маршал Василий Иванович – не чужой человек», — вспоминает старейший сотрудник музея-заповедника «Сталинградская битва» Владимир Китаев. Он был одним из тех, кто принимал участие в организации похорон маршала.

«Главная река русских»

На военно-топографических картах Мамаев курган обозначался как Высота-102.0. Главная высота России. Склоны кургана перепаханы снарядами, почва кургана – смесь металлических осколков и солдатских костей.

Гитлер изо всех своих сил рвался к «главной реке русских», — так немцы называли Волгу. 12 сентября 42-го Чуйков принимает командование 62-ой армией.

В дни обороны города, которая длилась 180 дней и ночей, Чуйков говорил: «За Волгу мы не уйдем, за Волгой для нас земли нет». Но, уже не надеясь на победу, командарм написал прощальное письмо жене, в то время как немцы отлили медаль «За взятие Сталинграда». О том, что город пал, они объявляли несколько раз. На ременных пряжках немецких солдат и офицеров был начертан девиз «С нами Бог» или «Бог видит тебя». Но именно тогда, в сталинградском аду, бог войны отвернулся от солдат вермахта.

«Основная задача мощной немецко-фашистской группировки была проста: взять город, выйти на Волгу, т.е. пройти с боем 5-10 километров и сбросить нас в реку, — рассказывает ведущий научный сотрудник музея-заповедника «Сталинградская битва» Татьяна Приказчикова. – Но тут случилось то, чего никто не ожидал. Эти самые 10 километров немцы не могли преодолеть. Несмотря на то, что Гитлер бросил в сражение за этот город свои лучшие силы, превосходящие обороняющие мощности в несколько раз».

«Генерал, который воюет в белых перчатках»

Про маршала Чуйкова говорили, что он генерал, который буквально воюет в белых перчатках. На самом деле никаких перчаток не было. Просто в дни обороны Сталинграда его мучила страшная экзема, и руки были вечно перебинтованы.

«Он рассказывал, что это было только в Сталинграде. Какое-то обострение нервное, напряжение — и у него сразу начинали руки гореть. Трещины, кровь. И санитарки, они уже знали и всегда после боя или в передышках между боями поджидали отца с тазом марганцовки и свежими бинтами», — говорит сын маршала Александр Чуйков.

Со сталинградских времен Чуйкова также называли «генералом Штурмом».

В Сталинграде он развил и довел до совершенства известную еще в Первую мировую тактику штурмовых групп, тактику уличного боя. Мелкая штурмовая группа в Сталинграде получила право на существование как тактическая единица. Жилые дома, руины цехов, подвалы стали непреступными бастионами, защитники которых не только оборонялись, но и переходили в контратаки.

Самый известный пример — дом Павлова, который с 23 сентября по 25 ноября в 42-м стал важным опорным пунктом обороны города.

«Что такое штурмовая группа? Это 6-8 человек хорошо вооруженных людей, способных вести рукопашный бой. Кстати сказать, немцы не выносили рукопашного боя, — рассказывает Татьяна Приказчикова. – А Чуйков приказал сокращать нейтральные полосы до броска гранаты, чтобы авиация противника не могла бомбить, рискуя пробомбить свои боевые порядки. В нашем музее есть книжка про опыт штурмовых групп, в которой говорится: «врывайся в дом вдвоем с гранатой. Граната впереди, ты за ней, так проходи весь дом».

«Это тебе, Вася, мой подарок за Сталинград»

Тактику мелких штурмовых групп Чуйков с успехом применял и в Берлине. 2 мая в 45-ом именно генерал Чуйков, тогда уже командующий 8-й гвардейской армией (с апреля 43-го 62-я получила гвардейское звание и стала именоваться 8-й гвардейской), принял капитуляцию Берлинского гарнизона.

А через год в одной из больниц Потсдама у Чуйкова родится сын, которого он в честь полководца Суворова назовет Александром.

«Мама ему сказала (несмотря на то, что это уже дошли до Германии): «Это тебе, Вася, мой подарок за Сталинград». Сказать, что он был рад моему рождению, – ничего не сказать. Он, тогда уже 46-летний, был счастлив — вот как мама рассказывала — ну просто как мальчишка», — говорит Александр Чуйков.

«Он был страшно ревнив»

До войны Валя Павлова хотела быть актрисой, а стала женой маршала. Вернее, тогда, в 25-м, Чуйков был командиром полка. С двумя орденами Боевого Красного Знамени на груди он приехал навестить родные Серебряные Пруды. На танцах познакомился с 18-летней Валей Павловой, которая через год стала Валей Чуйковой.

«Он был страшно ревнив. Но, тем не менее, вместе они прожили 56 лет. Мама пережила его всего на два года, — вспоминает Александр Чуйков. – Мама была очень красива. Когда он женился на ней, то на него писали доносы, что он, якобы, женился на польской княгине. А мама из самых что ни на есть из местных – серебрянопрудских.

А из Польши единственное, что он вынес в 20-м году, – ранение разрывной пулей в плечо. Оно-то его и свело в могилу спустя 60 лет».

В 28-м году вместе с женой Чуйков поедет в Китай. Его назначат туда на ответственную работу.

Имя Василия Чуйкова могло стоять в одном ряду с именами разведчиков Рихарда Зорге и Николая Кузнецова. Чуйков грезил разведкой. Она же, разведка, чуть не отняла у него любимую жену.

«Вот эта вот извечная игра влюбленных. Она слышит его шаги. И она подкрадывается сзади. Обнимает его за шею, закрывает ему глаза, — рассказывает Александр Чуйков.

— Когда она пришла в себя, то поняла, что лежит на полу с гудящей головой, а в лицо ей смотрит дуло браунинга, который держит в руках любимый муж. Он кричал: неужели ты не понимаешь — кто подкрадывается сзади, тот враг. У меня рефлекс».

О периоде работы Чуйкова в Китае в 28-29-м годах известно мало. Ведь даже работать он поехал туда под чужой фамилией. Во второй раз в Китае Чуйков окажется уже перед войной – в 40-м году.

«Тогда он, по существу, был там главным военным советником Чан-Кайши – председателя Исполнительного Юаня Китайской Республики. В те годы создавался мощный фронт против японцев, заслоняющий наши дальневосточные рубежи. Известно, что начало Великой Отечественной отец тоже встретил в Китае», — рассказывает сын маршала.

В 42-м Чуйков был отозван Сталиным в Москву. После чего и назначен командующим действующей армией на Сталинградском направлении.

В партбилете коммунист Чуйков хранил молитву

В бою маршал Чуйков крестился кулаком. В первый раз это случилось на Украине в октябре 43-го. В течение часа немцы бомбили и обстреливали хату, в которой укрывался Чуйков с офицерами.

«Он рассказывал: «Я стоял со сжатым кулаком, и было желание перекреститься. А я чувствую, что я пальцы разжать не могу, не могу их сложить для крестного знамения, их судорогой свело. И перекрестился кулаком». Вплоть до Победы он кулаком так и крестился», — делится воспоминаниями об отце Александр Чуйков.

Уже после смерти отца Александр Васильевич разбирал его документы. Военный и партийный билеты лежали рядом. В партийном билете он обнаружил молитву, написанную на клочке бумаги рукой маршала.

«О, могущий! Ночь в день превратить, а землю в цветник. Мне все трудное легким содей. И помоги мне!»

Кружку простокваши – с ложкой!

У маршала Чуйкова было несколько привычек, которые граничили с чудачеством. Вечером он требовал кружку простокваши, при этом непременно добавлял: «С ложкой!» Над анекдотами про Василия Ивановича Чапаева Василий Иванович Чуйков смеялся, но лишь тогда, когда Василий Иванович Чапаев превращался рассказчиком анекдота, например, в Николая Степановича. Был заядлым любителем игры в карты. А если проигрывал, злился и обижался всерьез.

«Он был человек очень упрямый, он был человек далеко не легкий. Вы знаете, есть такое понятие — поперечный. Когда я к нему обращался с какими-то вопросами или проблемами, первое, что я от него слышал – всегда «нет», — рассказывает Александр Чуйков.

«Есть в огромной России город, которому отдано мое сердце»

Сын маршала Чуйкова, названный в честь Суворова Александром, надежды отца не оправдал — не стал военным, а стал скульптором. Сколько он себя помнит, он все время лепил. Сначала из хлебного теста – собачек и лошадок, потом из пластилина – самолетики и танки, позже из глины – бюсты военачальников.

«Я не могу сказать, что я его осчастливил своим выбором профессии. Я слышал его тяжелые вздохи, ворчание, — рассказывает сын маршала. – Человеком, который смог убедить моего отца в том, что скульптура – мое призвание, стал большой друг нашей семьи скульптор Евгений Вучетич».

Евгений Вучетич — автор памятника «Родина-мать» и всего ансамбля «Героям Сталинградской битвы» на Мамаевом кургане в Волгограде.

Автор памятника маршалу Чуйкову в этом же городе – скульптор Чуйков.

Лицом маршал, одетый в гранит, смотрит в сторону Волги. За его спиной — главная высота России Мамаев курган. А на самом памятнике сын выбил слова отца:

«Есть в огромной России город, которому отдано мое сердце. Он вошел в историю как Сталинград».

Кстати, в семье маршала Чуйкова Волгоградом этот город никто и никогда не называл.

Василий Чуйков – генерал Штурм

Материал подготовил наш читатель Виктор Фёдорович Гуркалов.

Как-то, изучая биографии полководцев Великой Отечественной, я случайно и неожиданно для себя и многих моих товарищей — ветеранов военной службы узнал, что дважды Герой Советского Союза, Маршал Советского Союза Василий Иванович Чуйков родился 31 января (12 февраля) 1900 г. в селе Серебряные Пруды Веневского уезда Тульской губернии. Значит, в этом году мы отмечаем 120-летие со дня его рождения.

К сожалению, имя Чуйкова почему-то оказалось забытым туляками. В Москве, Волгограде, Казани, Запорожье, Николаеве, в поселке Серебряные Пруды и других населенных пунктах его именем названы улицы. В Волгограде, Запорожье, Улан-Удэ, Берлине (!) до 1992 г. он считался почетным гражданином, а в Китайской Народной Республике его помнят как искусного военного дипломата — советника, оказавшего неоценимую помощь в борьбе китайского народа с японскими захватчиками.

Он первый маршал, который завещал похоронить себя не у Кремлевской стены, как многие военачальники, а на Мамаевом кургане рядом с могилами солдат и офицеров своей армии, отдавших жизнь за Сталинград.

В поселке Серебряные Пруды есть всё: и музей, и памятник, да и Указом Верховного Совета СССР от 20 декабря 1942 г. поселок Серебряные Пруды был включен в состав Московской области. Это было вызвано суровыми требованиями того времени с целью создания единого территориального стратегического планирования и управления линией обороны Москвы, так как существовала реальная угроза нанесения контрударов силами врага.

Но этим указом не отменяется факт рождения маршала на тульской земле.
Генерал Штурм, как его называли с уважением подчиненные и друзья, всё равно в нашей памяти навсегда останется нашим земляком. Повнимательнее посмотрите на его портреты и фотографии — черты его лица и есть черты самого настоящего тульского мужика с взглядом, пронзительно оценивающим, задиристым, с озорной хитринкой.

Взгляд этих глаз я запомнил на всю жизнь. Дело было так. Я был курсантом 2-го курса Оренбургского высшего зенитного ракетно-артиллерийского училища. Будучи в наряде дежурным по курсу, мне выпала честь рапортовать Маршалу Советского Союза Чуйкову. Василий Иванович тогда инспектировал училище и посетил нашу казарму. Он зашел один, все сопровождавшие его лица остались за входной дверью. Команду «Смирно!» я дал, сколько было во мне духу. После доклада Чуйков подал мне теплую, очень сильную руку, внимательно посмотрел в глаза и вдруг спросил: «А что означает ЧВИ?» Я от удивления поднял глаза и увидел его портрет сзади него на стене, четко и громко прочитал, что там было написано: «Дважды Герой Советского Союза, Маршал Советского Союза Чуйков Василий Иванович». Мой бравый ответ понравился маршалу, он отметил это потом, когда вошли сопровождавшие его лица.

Прошло много лет, и вот я, уже старше его тогдашнего 67-летнего, изучая биографию этого великого человека, в каждом документе, относящемся к его судьбе, всегда нахожу, чем бы хотелось быть на него похожим.

Мать маршала Елизавета Фёдоровна, в девичестве Карякина (1865 — 1958 гг.), родилась и прожила всю свою жизнь (92 года) в селе Серебряные Пруды. В браке с Иваном Ионовичем Чуйковым она родила и воспитала 12 детей: восемь мальчиков и четыре девочки. Сын Василия Ивановича Александр рассказывал о дедушке и бабушке:

— Дедушка вспыльчивый, чистый порох, в гневе доходил до неистовства, но так же быстро остывал, успокаивался и зла не помнил. При этом славился огромной физической силой — первый в селе кулачный боец. Бабушка по характеру спокойная, но при этом — как кремень. Никогда голоса не повышала, а вымолвит слово — кончен разговор, от своего не отступит. Бывало, схлестнется с дедом, тот со второго слова в крик, а она говорит спокойно, в глаза глядит — не сторонится, в конце концов дедушка всегда уступал, несмотря на свой буйный характер.

Елизавета Фёдоровна была набожным человеком, многие годы была старостой храма, а когда храм закрыли и в 1937 году хотели взорвать, пешком пошла в Москву, чтобы отстоять храм Святителя Николая, и отстояла — храм не разрушили. Более того, он вновь стал действующим. Так вот от матери Василий Иванович, пятый сын и восьмой ребенок в семье, унаследовал твердость, решительность и уверенность в себе. От отца — физическую силу и задиристость. Всё это помогло Василию Ивановичу быстро продвигаться по военной службе: в 19 лет на гражданской войне командовал полком (в то время командиры избирались открытым голосованием), а в 39 лет он уже командующий армией. В отставку ушел с должности заместителя министра обороны.

Чтобы не утомлять читателей подробностями послужного списка маршала, выделю наиболее важные этапы его пути.

Начало пути

Маршал Советского Союза В. И. Чуйков.

Командиром полка Чуйков стал не сразу, но своей недюжинной силой, отвагой, природной смекалкой, упорством и наблюдательностью обращал на себя заслуженное внимание сослуживцев и командиров. Однажды в разведке в метель наткнулся с напарником на группу белых офицеров, вдвоем стали их рубить. Неизвестно, чем бы эта история закончилась, если бы не подо-спели свои. Надо отметить, что 19-летнего юношу командиром полка избирали в основном состоявшиеся 30−40-летние мужики! За период гражданской войны заслужил два ордена Боевого Красного Знамени — высшую награду того времени.

Учеба в военной академии и служба военным советником в Китае

За эти две командировки Василий Иванович, по его словам, довольно бегло начал говорить на китайском. Успешно выполнял задачи военного дипломата-советника. Особую роль сыграл по прекращению враждебного военного противостояния Чан Кайши и Мао Цзедуна с целью создания единого фронта против японских захватчиков.

Вклад в военную науку городского и ближнего боя

Чуйкова назначили помощником командующего первой резервной армией, которая формировалась в районе Тулы. На этой должности он проявил себя как инициативный и грамотный организатор. Несколько позже эта армия будет переименована в 62-ю армию и передислоцирована в район Сталинграда.

До назначения Чуйкова на посту командующего 62-й армией сменилось несколько человек. И конечно, вступив в должность, будущему маршалу приходилось применять в том числе и крайние меры. Враг превосходил и по численности, и по вооружению, и по материально-техническому снабжению, и особенно в штурмовой авиации. Войска оборонявшихся были в крайне тяжелом положении. Надо было что-то предпринимать.

— Наблюдая за действиями вражеской авиации, мы заметили, что фашистские летчики не отличаются точностью бомбометания: они бомбят наш передний край только там, где есть широкие нейтральные полосы. Это натолкнуло на мысль сократить нейтральные полосы до предела — до дальности броска гранаты, — писал в своих мемуарах маршал.

По инициативе Чуйкова были созданы обученные и вооруженные штурмовые группы с использованием всех подручных и неожиданных средств, подкопов, в том числе канализации.

Солдаты любили своего командующего. В свою очередь Чуйков всегда был в войсках на переднем рубеже обороны, иногда даже без личной охраны. За всё время оборонительных сражений Чуйков ни разу не покидал войска даже при относительном затишье. Один раз подготовили к отправке на левый берег катер для командующего, чтобы тот помылся в бане. Он, увидев, что весь берег усыпан солдатами, глядящими на будущего маршала, махнул рукой и отправил катер, оставшись на правом берегу вместе с повеселевшими солдатами.

Миф о белых перчатках

Никаких перчаток на самом деле не было. У Василия Ивановича от нечеловеческой нервной нагрузки обе руки покрывались кровоточащей экземой, и медсестры ему каждый вечер делали перевязки бинтами. Это продолжалось вплоть до начала общего наступления, а потом всё прекратилось.

Верующий православный командующий, который стал креститься кулаком

Василий Иванович Чуйков среди солдат. Германия, 1945 год.

Зимой 1943-го на Украине уже известный всем врагам командующий едва не погиб, попав под бомбежку и массированный обстрел.

— Я выскочил из хаты, а кругом поле, спрятаться негде, — вспоминал военачальник. — Тогда просто прижался к стене, даже пригибаться не стал. Весь налет так и простоял. Отхожу от стены, а на ней ни одного целого места — вся изрешечена осколками. Только мое место целое. Напряжение страшное, рук не могу разомкнуть и тут-то чувствую, что меня Бог спас. Хочу перекреститься, а кулак не разжимается: руки от напряжения сведены судорогой. А может, от волнения. И тогда я кулаком перекрестился. Потом вошло в привычку — на Днепре, Висле, в Берлине.

После смерти маршала его сын, перебирая вещи отца, раскрыл партийный билет, где лежал небольшой клочок бумаги с молитвой. Эту охранную молитву как благословение на победу надиктовала неграмотная мать Чуйкова перед его уходом на фронт:

—О, могущий! Ночь в день превратить, а землю в цветник. Мне все трудное легким содей. И помоги мне!

Внук Елизаветы Фёдоровны показал эту бумажку священникам. Они сказали, что эта молитва не каноническая. Из этого следует, что не столько важны каноны и ритуалы, как сама вера человека. И нет более чудодейственной и охранной силы, чем любовь и молитва матери. Мать благословляла каждого из своих сыновей, уходивших на фронт.

Все братья Чуйковы сражались на передовой и все восемь вернулись домой здоровыми — вот это чудо!

Генерал Штурм

И свои, и солдаты противника, и друзья именно так называли Василия Ивановича после Сталинградской битвы. Это неформальное звание подтвердилось и в боях за Берлин. Здесь, как и в Сталинграде, решающую роль сыграли штурмовые бригады и тактика ближнего боя.

Маршал — основатель войск гражданской обороны. Последнее назначение Чуйков получил в качестве замминистра обороны — начальника войск гражданской обороны (ныне МЧС). Это была новая структура, предназначенная для защиты мирного населения и важнейших объектов от оружия массового поражения, организация обучения гражданского населения действиям при угрозе применения средств массового уничтожения и др. При Чуйкове были внедрены требования к проектированию строительства домов и расположений улиц, направленные на снижение внешних воздействующих факторов оружия массового поражения, строились бомбоубежища.